Джимми Картер

Джимми Картер

Джимми Картер

Джеймс Эрл Картер Младший (Jimmy Carter) - 39-й президент США - родился 1 октября 1924 года в Плэйнсе (штат Джорджия). Президент США с 20 января 1977-го по 20 января 1981 года.

Джеймс Эрл Картер младший как Джимми Картер был избран 39-м президентом Соединенных Штатов Амери­ки. «Джимми» он остался и когда стал президентом. Этот выбор имени символичен для секрета его успеха. Но он также помогает объяснить и его крушение в должности президента. Джимми Картер обещал американцам вывести их политически и психологически из пропасти унижений, в которую они попали после Уотергейта Никсо­на и бесславного конца войны во Вьетнаме во время прези­дентства Форда. Почему не лучший? - так звучало его обращение к избирателям. Почему не выбрать президента, который морально чист, честен и не несет груза предрас­судков и направит судьбу нации на новый путь, опреде­ляемый традиционными американскими ценностями и добродетелями? Почему не Джимми Картер, простой, непретенциозный человек из народа, еще не испорчен­ный Вашингтоном и большой политикой? Почему не Джимми, религиозный фермер, выращивающий арахис глубоко на Юге, которому еще не свойственно ничто типично политическое и который поэтому заслуживает доверия стать избавителем нации от ее трудностей? В год двухсотлетия, когда США гордо праздновали 200-лет­ний юбилей своей независимости, американцы были вос­приимчивы к такому обращению.

Но Джимми Картер не был безоговорочно лучшим для времени после Вьетнама и Уотергейта. Политическая система, реагируя на болезненный опыт, начала устанав­ливать границы президентской власти. Требовался более опытный политик с подавляющим мандатом избирате­лей, чтобы успешно действовать в драматически изме­нившихся условиях. Это противоречие - из-за Уотер­гейта избрать на должность президента политического дилетанта, а должность требовала опять же из-за Уотер­гейта превосходного политика - стало центральной ди­леммой президентства Картера. Этим объясняются его трудности в должности президента, которые заставили его в быстрой последовательности пережить взлеты и падения политических «русских горок». В конце «изба­витель» превратился в почти достойную сожаления фи­гуру маленького Джимми, каким его изображали поли­тические карикатуристы.

Джимми Картер родился 1 октября 1924 года в Плэйнсе, на юге Джорджии, и рос в провинциальном городке в относительно состоятельной семье. Его отец был поли­тически консервативным фермером, выращивающим ара­хис, мать - в стиле южных штатов известная только как мисс Лилли - была для ее времени и этого региона чрезвычайно просвещенной личностью, медсестрой по профессии, которая в возрасте 68 лет два года работала в Индии в «корпусе мира». У нее Картер научился поли­тической активности. Ей он отвел во время своего прези­дентства видную роль «первой матери».

Выросший во вторую мировую войну, честолюбивый молодой человек в 1943 году успешно поступил в военно-морскую академию в Аннаполисе. В 1946 году закончил обучение и сразу после этого женился на Розалии Смит, подруге юности из Плэйнса. Розалия Картер была на­дежной опорой своему мужу в последующие трудные времена. Как «первая леди» она приобрела положение, хотя за ее необычайно тесными отношениями с мужем наблюдали с долей скептицизма.

Джимми Картер стремился сначала к карьере офицера в военно-морском флоте, но его карьера штурмана подводной лодки оборвалась в 1953 году, когда умер отец и он вопреки воле своей жены решил взять на себя арахисовое дело в Плэйнсе. Там он стал миллионером и находил еще время для политической и социальной деятельности. Он пережил религиозное обращение в другую веру и публично признал себя «возрожденным» хрис­тианином.

Подстегнутый ожесточенными спорами о гражданских правах черного населения, Картер сначала проявил политическую активность на местном уровне в области воспитания. В 1963 году последовал шаг в региональную политику. В сенате штата Джорджия, он представлял преимущественно либеральную позицию. Однако, когда в 1970 году боролся за пост губернатора от демократической партии, он тактически ловко искал поддержки противников движения за гражданские права. При вступ­лении в должность привлек национальное внимание, ког­да заявил: «Времена расовой дискриминации прошли». Новый губернатор делал в последующее время очень много, чтобы устранить худшие последствия расовой дискриминации в Джорджии. Его противники приняли к сведению, какими оппортунистическими методами Кар­тер проложил себе политический путь.

В преддверии выборов 1972 года, Картер как предста­витель «нового» просвещенного и индустриализирован­ного Юга стремился на пост вице-президента, но люди кандидата в президенты Джорджа Макговерна холодно отказали ему. В ответ на это в Картере созрело решение самому претендовать на должность президента от демо­кратической партии в 1976 году.

Три фактора были решающими для успеха явного аутсайдера. Напуганные махинациями Никсона, американцы не доверяли своим профессиональным полити­кам. Демократическая партия институционализировала потребность в человеке из народа, резко увеличив число предварительных выборов, разделив пропорционально между кандидатами выигранные голоса. Чтобы исклю­чить гибельное влияние больших денег на президентских выборах, в 1976 году было введено государственное фи­нансирование предвыборной борьбы (с одновременным ограничением пожертвований и расходов). Эти факторы позволили неизвестному до этого губернатору южных штатов успешно участвовать в выборах.

После своего выдвижения в кандидаты, Картер среди избирателей опережал президента Форда на 30%. В кон­це он победил с преимуществом в 2%. Картер, сравни­тельно беспомощный и с меньшим воздействием через средства массовой информации, находящийся в невыгод­ном положении в силу ярко выраженного южного диа­лекта, старающийся в серьезных вопросах избегать кон­фликтов, оценивался все более скептически. В конечном счете, он выиграл, потому что сомнения относительно Форда были еще больше, его преследовало еще помило­вание Никсона, и в решающих внешнеполитических те­левизионных дебатах он совершил грубую ошибку. Од­нако результаты выборов не представляли собой подавляющего мандата для первого президента с Юга со времени Закари Тейлора (1848 г.).

Еще до своего вступления в должность 20 января 1977 года Картер столкнулся с основной дилеммой своего президентства. Избранный как дилетант, он должен был искать сотрудничества с традиционной политичес­кой элитой. При этом он скоро попал под угрозу изме­нить своему имиджу и своим идеалам, т. е. проводить «политику как обычно».

Это стало явным уже тогда, когда при замещении важных постов он был вынужден воспользоваться извест­ными фигурами истеблишмента, прежде всего в области внутренней и внешней политики. Зато в Белом доме он окружил себя почти исключительно молодыми, неопыт­ными в национальной политике сотрудниками, знако­мыми ему со времен его губернаторства. Мостиком, оче­видно, должен был служить вице-президент Уолтер Мондейл, который впоследствии действительно оказался опорой администрации.

Стиль правления Картера представлял собой созна­тельную реакцию на эксцессы «имперской» администра­ции Никсона. В день инаугурации он, вместо того чтобы ехать в лимузине, путь от Капитолия до Белого дома прошел пешком, президентская яхта была продана, про­игрывание президентского гимна прекращено, президент сам носил свои чемоданы, и меню на государственных приемах больше не было составлено на французском языке. Сначала Картер приобрел этими символическими жестами определенную популярность. Позже обществен­ности не хватало содержания за этой формой и соперников, борющихся за власть и влияние, не так легко было убедить или подвергнуть давлению из-за недостатка пре­зидентской представительности.

Другим тормозом был отказ от начальника штаба в Белом доме (должность, которую опорочил шеф штаба Никсона - Халдеман). Картер хотел ввести своего рода кабинетное правительство, в остальном же, все узды прав­ления держать в своих руках. Кабинетная дисциплина не свойственна американской системе и очень быстро потерпела крах и в этом случае. Президенту, хотя без сомнения интеллектуально компетентному и старатель­ному в исполнении своих обязанностей, это было не по плечу, а его сотрудники увязли в позиционных битвах и всевозможных скандалах. Когда Картер к концу своего президентства реорганизовал Белый дом, то возврат к традиционному осуществлению власти (включая реклам­но-информационные кампании) уже не мог восстановить его надтреснутый авторитет.

Своим необычным стилем правления Картер бросил вызов и Конгрессу. Правда, сенат и палата представите­лей находились в руках демократов, но ведущие поли­тики демократической партии не перешли так просто на линию президента. К этому прибавилось еще и то, что Конгресс на основе реформ, проведенных после Уотергейта, стал более деспотичным и мог лучше утвердить свою независимость от президента.

Возможно, все было бы не столь проблематичным, если бы Картер не взял на себя тяжелые внутренние и внешнеполитические ипотеки, которые почти сразу же требовали быстрого решения. Экономика была сильно расшатана после вьетнамской войны и первого нефтяного кризиса. Двухзначный индекс инфляции указывал на серьезность положения. Консервативный относительно на­логовой политики, Картер не хотел проводить политику дефицитного бюджета. Так что осталось только сильно повысить ссудный процент, что было тоже неэффектив­но. Между тем новый «нефтяной шок» с недостатком бензина и резкими подорожаниями вызвал внутриполи­тическое недовольство, которое ввергло Картера летом 1979 года в глубочайший кризис его президентства. К этому времени его направленная на экономию энергети­ческая политика, которая должна была сделать Соеди­ненные Штаты независимыми от импорта энергии, уже потерпела неудачу из-за сопротивления в Конгрессе. Так­же и его выступление за радикальные реформы здраво­охранения и социального обеспечения практически не нашло поддержки у партийных друзей. Прежде всего, сенатору Эдварду Кеннеди удалось препятствовать реформам Картера далеко идущими требованиями, кото­рые из-за связанных с ними повышений налогов еще меньше способствовали согласию. Так, внутренняя поли­тика Картера, за исключением дерегуляции воздушного сообщения и некоторых мероприятий по защите окружа­ющей среды, была в общем безрезультатной. На внут­реннюю политику наслаивались неотложные внешнепо­литические факторы. Во время предвыборной борьбы Картер почти с миссионерским рвением в центр своей внешней политики поставил обеспечение прав человека в Советском Союзе и в «третьем мире». Но сначала он должен был довести до конца ряд намерений, которые начали осуществлять его предшественники. Достигнутые при этом результаты оказались, однако, настолько спор­ными, что принесли президенту мало одобрения. Пре­жде всего, это относилось к возврату Панамского кана­ла, цели, которая в силу антиимперской символики особенно была близка сердцу Картера. Уже полгода спустя, ему удалось представить готовый договор, который предусматривал возврат канала Панаме до конца столетия. Ратификация в Конгрессе оказалась чрезвычайно трудной и досталась дорогой ценой задержки других планов.

Значительным внешнеполитическим успехом было со­глашение о мире между Израилем и Египтом, сделавшее возможным американо-египетское сближение, к которо­му Киссинджер вел с 1973 года. Картер достаточно рано дал понять, что готов искать новые возможности для решения ближневосточного конфликта. Эти, сначала не­ловко начатые, усилия развились в диалог между Изра­илем и Египтом, который Картер решительно ускорил, пригласив израильского премьер-министра Бегина и еги­петского президента Садата в свою загородную резиден­цию Кемп-Девил. После тринадцатидневных перегово­ров, в которых Картер, как посредник, играл решающую роль, в сентябре 1978 года было заключено мирное со­глашение. Его подписание в «Саду роз» Белого дома 26 марта 1979 года было высшей точкой президентства Картера. Правда, разбуженная Кемп-Девидским соглашением надежда, благодаря израильско-египетскому объ­единению прийти к решению проблемы палестинцев сна­чала не оправдалась, но дальнейший ход мирного про­цесса был бы немыслим без участия Картера.

Еще труднее складывались усилия, направленные на взаимопонимание с Советским Союзом. Картер хотел до­биться двух вещей, которые были практически несовмес­тимыми друг с другом: соглашения о контроле вооруже­ний и советских уступок в вопросе прав человека - всеохватывающей цели внешней политики Картера, ко­торую он в силу идеалистических мотивов считал обяза­тельной для себя и которая была поставлена перед ним Конгрессом. Преследуя эти цели, он постоянно вступал в конфликты с внутриполитическими противниками и скеп­тически настроенными европейскими союзниками.

Наконец, в июне 1979 года удалось заключить ОСВ-II по ограничению стратегических ядерных вооружений, причем сокращение было значительно ниже, чем этого первоначально хотел Картер. Подписанию это­го договора способствовало, с одной стороны, определен­ное ослабление политики прав человека, с другой, исполь­зование «китайской карты», так как в декабре 1978 года Картер добился нормализации отношений с Китайской Народной Республикой (ценой прекращения дипломати­ческих отношений с Тайванем) - с точки зрения внут­ренней политики чрезвычайно спорное мероприятие.

ОСВ-II и вся политика разрядки, в конечном счете, не принесли пользы Картеру. Даже в тесном кругу со­ветников, этот курс привел к размолвке между минист­ром иностранных дел Сайрусом Вэнсом, стремящимся к равновесию, и советником по безопасности Збигневом Бжезинским, предпочитающим политику силы. Чтобы вообще иметь перспективы на успешную ратификацию ОСВ-II сенатом, Картер был вынужден согласиться на резкое увеличение оборонного бюджета. Это способство­вало не только растущему дефициту бюджета, но и по­дорвало доверие к Картеру, так как изначально он вы­ступал за сокращение военных расходов.

Советский Союз перечеркнул все расчеты, когда в конце 1979 года вторгся в Афганистан и полностью раз­рушил все начала политики разрядки. Правда, адми­нистрация Картера сразу же оказала тайную поддержку афганскому сопротивлению и назначила ряд санкций (в том числе прекращение продажи зерна Советскому Со­юзу и бойкот Олимпийских игр в Москве летом 1980 года), но этих мероприятий было недостаточно, что­бы побудить Советский Союз пойти на уступки или спасти авторитет Картера, ОСВ-II не был ратифицирован (но его положения молча соблюдались).

Весной 1979 года Картер посетил родной город Плэйнз с целью отдохнуть и порыбачить. 20 апреля во время рыбалки к его лодке подплыл дикий болотный кролик. Как сообщила пресса, кролик угрожающе шипел, скрежетал зубами и пытался забраться в лодку. Отражая нападение, президент пустил в ход весло, после чего кролик развернулся и направился к берегу. Позже, эта история попала в прессу. Газета «The Washington Post» вышла с заголовком «Президент атакован кроликом», затем новость подхватили другие СМИ. В интерпретации критиков Картера, это происшествие стало метафорой его малоуспешной и слабой политики, а также символическим предвестием разгромного поражения Картера от Рейгана на выборах 1980 года.

Завершение президентства Картера началось, однако, в Тегеране, где 4 ноября 1979 года воинствующие при­верженцы аятоллы Хомейни взяли в заложники 60 аме­риканских сотрудников посольства. Этому событию пред­шествовало свержение шаха, которого Картер прежде считал демократической опорой американских полити­ков в этом сотрясаемом войнами регионе. Когда больной раком шах в конце ноября был принят в США на лече­ние, гнев иранцев нашел свою разрядку в захвате по­сольства США. Его первая сдержанная реакция была с пониманием принята общественностью. Но чем дольше удерживались сотрудники посольства в качестве залож­ников, тем больше становилось недовольство беспомощ­ностью американской политики. Правда, президент в своем обращении к Конгрессу 23 января 1980 года попытался начать позже названный «Доктриной Картера» поворот в американской внешней политике. В ней он заклеймил каждую попытку любой третьей державы при­обрести влияние в регионе Персидского залива как нару­шение жизненных интересов Соединенных Штатов, ко­торые при необходимости могут ответить военными средствами. Но когда в апреле, в самом начале позорно провалилась попытка военной силой освободить залож­ников в Тегеране и это привело к отставке министра иностранных дел Вэнса, настроение в стране резко изме­нилось. Взятие заложников в Тегеране стало господству­ющей темой предвыборной борьбы. Картер оказался взятым в клещи. В предварительных выборах демократов его вызвал на поединок постоянный соперник Эдвард Кеннеди. Картер смог победить этого представителя ли­берального крыла только ценой глубокого раскола пар­тии. В основной предвыборной борьбе его противник, консервативный республиканец Рональд Рейган, ловко риторически затронул слабые места президента: «Долж­ны ли Соединенные Штаты и дальше терпеть, чтобы «великие диктаторы» как Брежнев, или «мелкие пре­ступники», как террористы, захватившие заложников, отфутболивали США, как третьеразрядную державу? И идут ли дела у американцев после 4 лет президентства Картера лучше, чем раньше?».

Резкое возражение Картера, что Рейган представляет опасность для мира и разрушит систему социального обеспечения, мало помогло. Президент, который из-за аферы с заложниками отказался от энергичной предвы­борной борьбы и в надежде на должностной бонус уеди­нился в Белом доме, потерпел горькое поражение: Рей­ган выиграл 51% голосов избирателей и 489 голосов членов выборной коллегии. Американцы, разочарованные зна­комством с дилетантом-любителем, послали его в ком­фортабельную отставку. Только в день инаугурации его преемника американские дипломаты вернулись в США, спустя 444 дня после захвата в качестве заложников.

Картер, и еще больше его жена были, глубоко задеты отводом избирателей. Но вскоре они оправились от по­ражения и начали жизнь как бывшая президентская пара, которая принесла им уважение и даже любовь. Картер создал президентскую библиотеку в Атланте, являющуюся не только хранилищем его документов и мемуаров. В «Центре Картера» бывший президент со штабом со­трудников пытается решать международные проблемы. Как посредник, Джимми Картер может записать в свой актив некоторые успехи. В конце сентября 1994 года во время дипломатической миссии на Гаити он выступил за восстановление в прежней должности свергнутого прези­дента Аристида. В начале 1995 года посредничал в боснийском конфликте. Он обратил также на себя внима­ние как активный помощник в проектах по строительст­ву квартир для бедных.

Политический авторитет президентства Картера оста­ется по-прежнему незначительным. Ничто не доказывает это лучше, чем мучительные усилия следующего прези­дента от демократов Билла Клинтона всячески избежать какого-либо сходства с Картером. Эта негативная оценка кажется преувеличенной и несправедливой, прежде все­го в сравнении с его преемниками, которые оставили стране огромные ипотеки (к тому же почти в четыре раза большую гору долгов). Картер в трудных условиях взял на себя трудные задачи. При этом он все-таки добился некоторых долгосрочных успехов. В других делах он был впереди своего времени: энергетическая программа, реформа здравоохранения, реформа социального обеспе­чения вновь стоят на политической повестке дня. Во внешней политике в вопросе прав человека демократиза­ция и нормализация отношений с противниками в «хо­лодной войне» принесли поздние плоды. Возможно, Кар­тер не состоялся как президент. Но как инициатор перспективных политических мероприятий он заслужи­вает уважения, невзирая на его президентство.

При подготовке материала использовалась статья Герхарда Швайглера "Аутсайдер в качестве президента".